Month: October 2009

Страшно подумать, но уже без малого два месяца, как мы вернулись в Чикаго. Время бежит с ужасающей быстротой, мы все больше погружаемся в повседневные дела и заботы, и порой уже кажется, что Японии в нашей жизни никогда и не было.
Но иногда вдруг накатывает какая-то смесь из тоски, воспоминаний, запахов, лиц, и хочется все бросить и оказаться опять там – в ставшем любимым и внезапно таким далеким Токио. Это, наверное, и называется ностальгия?
Наверное, хорошо, что я не стала писать в журнал сразу после нашего приезда. Иначе на ваши головы вылились бы одни страдания и ругания. Сейчас уже как-то потихоньку привыкается, а поначалу нам все так активно не нравилось здесь в Чикаго. И это в городе, который я всегда сильно любила, и, будучи в Японии, с нежностью вспоминала и даже скучала.
Не нравилась наша квартира, за два года нашего отсутствия и присутствия в ней незнакомых жильцов ставшая совершенно чужой. Не нравились слишком шумные и невежливые (по сравнению с японцами) люди на улицах. Не нравилось грохочущее и неблагоустроенное чикагское метро. Не нравилось даже то, что мало людей на улицах – по сравнению с токийскими толпами – как-то было уже неуютно без толпы и одиноко.
Раньше как-то не очень замечалось, а теперь неприятно изумили огромные порции в ресторанах, которые просто невозможно съесть одному человеку. В первый же вечер после приезда мы пошли в пиццерию возле нашего дома и долго обсуждали, какого размера пиццу нам заказать. В Японии мы обычно заказывали большую и съедали ее на троих за раз. Тут же мы заказали закуски, а потому решили ограничиться пиццей среднего размера. Каково же было наше удивление, когда этот средний размер оказался настолько огромным, что мы не только поужинали, но еще и на следующий день пообедали этой пиццей.
А как это неудобно – высчитывать, сколько оставить на чай после каждого обеда в ресторане или поездки на такси. В общем, много было такого, что вызывало непреодолимое желание очутиться в Токио.
Сейчас впечатления постепенно сглаживаются, мы учимся заново любить Чикаго. Здесь, действительно, все не так уж и плохо. Чего только стоит возможность в любой момент проехаться в русский магазин и накупить шпротов, селедки, зефира в шоколаде – того, чего мы начисто были лишены в Японии. Ну, а если серьезнее – Денис приходит с работы несравнимо раньше, и мы теперь можем ужинать в семейном кругу.
Антон пошел в свою прежнюю школу, где его с радостью встретили старые друзья. И через два года, когда Антону надо будет переходить в старшую школу, у нас не будет проблем с переводом его оценок и результатов тестов.
Приятно перестать быть глухонемым. Нет, это, действительно, очень ценно, когда понятно все, что тебе говорят, когда не надо по полчаса писать речь перед тем, как снять телефонную трубку, когда можно прочитать и понять все письма, которые приходят тебе по почте. Про телевизор и говорить нечего – Антон практически весь месяц до школы провел, не отрываясь от экрана. И язык не поворачивался его ругать – соскучился ребенок.
Так что жизнь продолжается…
Только вот стали разбирать коробки из только что пришедшего из Японии контейнера с нашими вещами, повытаскивали купленные там картины, посуду, сувениры, достали Антоновскую форму для кендо, посмотрели на наши фотографии, где мы позировали в костюмах гейши и самураев, и так опять стало грустно-грустно, и так опять захотелось в Японию…