Ручки загребущие

Это просто уму непостижимо, с какой скоростью у ребенка происходит процесс освоения новых умений и навыков. Казалось бы, только пару недель назад Филюша обнаружил, что у него руки есть, и что ими очень вкусно мамино молоко закусывать, на десерт, так сказать. Неделю назад он стал держать в руке погремушку, если ему ее туда вкладывали. Погремушку, понятное дело, тоже сразу на зуб испробовал. А вчера Филюша, по-видимому, понял, что не надо ждать милостей от природы (то бишь родителей), и если очень хочется что-то в рот положить, надо это что-то добывать самому. И стал теперь хватать загребущими ручками все что плохо лежит без разбору и тянуть это в рот.

Еще в Филюше проснулся пианист, и теперь лежа на животе, он с большим энтузиазмом стучит по клавишам детского пианино. Причем, стучит со смыслом – ждет, пока звук раздастся, и огонечек загорится. Только почему-то левая рука исполняет все главные партии. Неужели левша растет, в бабушку?

Правая же рука, как оказывается, – самая вкусная. Она постоянно во рту пребывает. Даже при игре на пианино – стукнул левой по клавишам, закусил правой – в таком вот примерно режиме.

Филюшины хитрости

На правах самого мелкого, а потому самого главного члена семьи Филюша любит устраивать родителям  всевозможные проверки.

На маме обычно проверяется сила материнской любви. Выглядит это так. Подходит время Филюше засыпать, он начинает позевывать, тереть ручками глаза.

Мама берет Филюшу на руки и начинает его тихонько укачивать. Глазки у Филюши закрываются, он ласково утыкается маме в руку. Тут бы и заснуть, но проверку-то, проверку никто не отменял. Дело превыше всего, и Филюша принимается за дело. Он начинает изображать из себя червяка, всячески изворачиваться, дрыгать ногами и махать руками. Вернее, одной рукой, потому что вторая крепко зажата у мамы под мышкой.

– Филюша, – нежно говорит мама, – перестань извиваться, засыпай.

Филюша продолжает ворочаться.

– Перестань, – уже строже просит мама. Но червяко-извивания только усиливаются.

Терпение мамы постепенно сходит на нет. И через несколько минут импровизированной борьбы мама недовольно и совсем уже строго говорит:

– Если ты сейчас же не перестанешь крутиться, я положу тебя в кроватку, и будешь засыпать сам по себе.

Но ничего не помогает. Бурные движения маленького тельца вынуждают измучавшуюся маму привести угрозу в действие и положить-таки разбушевавшегося младенца в кроватку. Через пару секунд на лице у Филюши появляется такое умильно-обиженное выражения, сменяющееся таким жалобным плачем, что весь вид его как бы говорит:
– Как вы можете так бессердечно поступать? Как вы можете такого милого и сладкого мальчика, как я, укладывать в кроватку, вместо того, чтобы носить его на ручках, прижимать к себе, целовать, и обнимать?

И что бы вы думали? Мама Филюшу еще ни разу не подводила. Она сразу же бросается к своему милому, сладкому, расстроенному мальчику, берет его на ручки, чтобы опять укачивать, обнимать, целовать…

Проверка прошла успешно. Мама Филюшу любит. Филюша удовлетворенно засыпает.

 

С папой дела обстоят по-другому. У папы Филюша любит испытывать терпение. Носит папа Филюшу на ручках, Филюша засыпает. У папы он засыпает по-другому, не так, как у мамы. С папой Филюша любит зарыться носом в самую его руку, что только белобрысая макушка торчит наружу. Мама поначалу на папу ругалась, боялась, что Филюше там, в руке, дышать нечем.

Ну так вот. Засыпает Филюша, даже соску изо рта выплевывает, а это вам ни что- нибудь, а особый знак, что ребенок крепко спит. Довольный папа несет Филюшу в кроватку. Тихо-тихо, осторожно опускает он сыночка. Ме-е-е-дленно вытаскивает одну руку из-под попки. Практически не дыша, освобождает вторую руку – из-под головы. Уф-ф-ф, все – дело сделано! Но только папа начинает разворачиваться, чтобы уйти, Филюша широко раскрывает глаза, и бодр, и весел, как будто и не спал вовсе.

Папе приходится идти на второй круг – соску в рот, ребенка на ручки, и ходить, покачивая, пока тот не уснет. Снова пытается папа положить младенца, Филюша не поддается – что это за испытание терпения, если только один раз. Круга три хотя бы надо сделать, и только после этого можно спокойно заснуть.

Надо сказать, что папа эти испытания проходит с честью – сколько надо раз, столько и берет Филюшу из кроватки, и укачивает, и даже не возмущается. Терпеливый у Филюши папа.

 

Вообще, такие проверки становятся все реже и реже. То ли они Филюше надоедать стали, то ли папа с мамой раскусили Филюшины хитрости и приспособились к ним.

– Надо придумать что-то новенькое, – думает Филюша. И ведь непременно придумает, даже не сомневайтесь. Папе с мамой расслабляться нельзя!

Родильные мемуары 2

Роды для нас начались 5 февраля в 5 часов утра. Именно во столько нам было велено явиться в госпиталь для стимуляции родов. А все потому, что один маленький мальчик категорически отказался появляться на свет 3 февраля, когда по всяческим подсчетам и УЗИ ему был срок, а продолжал сидеть себе в животе у мамы, уж не знаю, с комфортом или без. Тогда моя врач и предложила нам самим выбрать день рождения нашего мальчика. Пятое число показалось нам в самый раз, опять же была пятница, а я сама родилась в пятницу. Да еще и в этот день моя врач дежурила в госпитале, так что все вроде бы было за нас.

 

Читать дальше…

Родильные мемуары

Конечно, это было не единственной причиной, по которой мы решили родить второго ребенка. Вернее даже, совсем не причиной. Но, что тут говорить, хотелось сравнить, каково это рожать в России и в Америке.  А нам еще кусочек японского опыта удалось получить, так как половину беременности я провела там.

Опять же это волшебное слово «эпидурал». Неужели и вправду могут быть роды без боли? Тринадцать лет назад, когда я рожала Антоху, эпидуральная анестезия в Москве еще только входила в моду, стоила какие-то бешеные деньги, и мною испробована не была. А уж здесь в Америке она появилось намного раньше, и сейчас используется просто как неотъемлемый элемент процесса родов. Мне с моей неопытностью только трудно было решить, когда же уже время этот эпидурал ставить. Медсестры то и дело спрашивали, не готова ли я к эпидуралу. На что я то и дело отвечала, что вроде пока все нормально. В результате они меня так этими вопросами замучили, что я уже решила его поставить больше не от боли, а чтобы отвязались. И, в общем-то, сделала правильно, потому что и так медсестры вместе с врачами начали изумляться моей выдержке, говоря, что все русские – настоящие стоики. А что бы было, если бы я им честно сказала, что могу еще потерпеть? Не иначе бы какую-нибудь Звезду Героя мне привесили.

 

Читать дальше…

Жалостливое

Хотела я стать хорошей девочкой и начать регулярно писать в журнал, но меня подкосила ужасная зубная боль. Два дня готова была на стенку лезть, зато появился еще один повод пожалеть себя…

Вообще, с появлением ребенка как-то часто стало хотеться себя жалеть. Особенно остро это проявляется ночью, когда все спокойно спят, за исключением одного вредного детеныша, ну и тебя, вынужденной ходить по комнате с этим самым  детенышем на руках, укачивая его, покачивая, подпрыгивая, – то есть делая все возможное, чтобы он заснул. И это при том, что тебе-то спать ого-го как хочется, да еще и среди ночи пару-тройку раз проснуться придется. Вот тогда и набегают всякие мысли о том, какая я бедная, несчастная, и некому меня пожалеть и т.п. И забывается совершенно, что есть заботливый муж, который всячески помогает, и есть старшенький ребенок, который тоже никогда не отказывается подержать братишку на руках. Забывается, что муж как раз и предлагал поукачивать детеныша, а ты вместо этого его отправила спать, так как ему завтра на работу. Но это забывается, а хочется, чтобы он, то есть муж, всячески отказывался идти спать и настаивал помогать. Правда, он и отказывался, и настаивал, просто ты оказалась настойчивее, и теперь вот ходишь себя жалеешь.

А еще хорошо получается себя жалеть вечером, незадолго до прихода мужа с работы. Ребенок к вечеру уже устанет и отказывается лежать самостоятельно на развивающем коврике, и в креслице своем сидеть не хочет, и игрушки ему особо не интересны. И единственное место, которое его устроит – это руки, которые будут носить его по комнате, и показывать всякие новые и интересные вещи. А руки эти тоже уже за целый день подустали, и в голове начинается старая песня: какая же я бедная, несчастная, одинокая… И опять совершенно забывается, что поносить-то ребенка осталось всего ничего, а тут и муж придет, и сменит на боевом посту. Нет, в голове одна только жалость к себе.

Правда, когда утром с большим трудом открываешь глаза, услышав лопотание проснувшегося ребенка, и видишь, как его личико озаряется широчайшей улыбкой при виде тебя – тут уж только одна мысль в голове: какая же я счастливая!

 P.S. Зуб сегодня вырвали. И ребенок ночью спал (тьфу-тьфу-тьфу) неплохо. Так что сегодня жалуюсь уже просто по привычке.

Даешь второй том!

В течение тех трех с лишним месяцев, когда я пребываю в образе дважды мамы и практически полностью отсутствую в живом журнале, знали бы вы, сколько замечательных постов написалось в моей голове. Но вот времени перенести их на бумагу, то есть в компьютер, катастрофически не хватает. Обычно в те короткие минуты, когда я предоставлена сама себе, а ребеночек сладко спит в своей кроватке или коляске, я успеваю только присесть к компьютеру, загрузить страничку форума для мамаш, пооткрывать в новых окошках сообщения, показавшиеся мне интересными и…все – мой бэби проснулся, и мне надо снова бежать – или укачивать, или кормить, или переодевать. И так по кругу…

Но это все, конечно, не оправдание. Время идет, ребенку уже три месяца, и хотя иногда кажется, что ничего у нас тут особого не происходит, а один день похож на другой, малыш растет, развивается и меняется – то он начал улыбаться, то стал узнавать маму, то сказал «агу». И я совершенно точно знаю, что если не начну записывать и описывать сейчас эти дни, хоть коротко, хоть телеграфной строкой, – потом буду очень сильно жалеть.

Короче, открываю новую главу моего журнала – про нашу жизнь не разъездную, а оседлую.

Японский сувенир

Из Японии мы привезли много разных сувениров – и красивую посуду фирмы Норитаке, и настоящую японскую нецкэ, и деревянные мечи для кендо, и две картины Хирошиге, и еще много чего другого. Но самый главный наш японский сувенир до поры до времени был спрятан от всех, сидел себе внутри целых девять месяцев, а двенадцать дней назад выбрался наружу, и мирно посапывает теперь в своей кроватке. И это такое счастье – этот самый прекрасный в мире сувенир!

Чудесный подарок

Вы даже себе не представляете, какой подарок приготовил для меня мой любимый муж на Новый год. Вернее, как впоследствии выяснилось, некоторые из моих читателей не только представляли, но даже точно знали, что тут затевается, но молчали как партизаны, и никто мне не проговорился. В общем, открываем мы подарки 31 декабря. Мне достается такой увесистый сверток прямоугольной формы. Я еще так «пошутила», что похоже в этом свертке находится книга, и что «книга – лучший подарок». И что бы вы думали? Там, действительно, оказалась книга – вот такая, толстенная, с изумительно красивой обложкой с японскими мотивами.

From 2010.01.01 My Book

Читать дальше…

Школьные годы чудесные…

Стоило только пожаловаться на погоду, как она исправилась. Уже почти целую неделю наслаждаемся отсутствием дождя и ярким солнышком. А в выходные температура скакнула аж до плюс 17 градусов. Вот такой я помню чикагскую осень – теплой, приятной, красивой, а не тем мокрым холодом, каким накрыл нас этот октябрь. Ребенок наш ходит уже в 7 класс, а это значит, что пришло время присматриваться к старшей школе, которая здесь в Америке начинается с 9 класса. Осенью все школы проводят дни открытых дверей, когда можно прийти, посмотреть на классы, поговорить с учителями и учениками. Мы в последние недели посетили три школы, и, естественно, накопилось много мыслей по этому поводу. Если кому интересно, дальше можно почитать много моей бессвязной писанины на эту тему.

Система образования в Америке, конечно, отличается от штата к штату. Даже здесь в Чикаго школьная система различна для города и пригородов. В пригородах дети за время обучения меняют несколько школ – начальную, среднюю, начальную старшую, старшую. В городе все, с одной стороны, намного проще – начиная с киндергартена (подготовительного класса) и до 8 класса дети ходят в одну школу, а в 9 классе идут в старшую школу. Я не случайно сказала, что в городе все проще с одной стороны. Потому что с другой – начинаются всякие сложности.
В пригородах дети идут в школы по месту жительства, поэтому вопрос выбора школ практически не стоит – выбрал один раз, где поселиться, а дальше твой адрес уже все за тебя решает. В городе все совсем по-другому. Здесь тоже есть районные школы, в которые идут дети, проживающие в границах определенной территории. В такую школу ходит Антон. И надо сказать, что нам повезло – и с районом, и со школой – публика в школе очень приличная, уровень обучения довольно высокий.
К сожалению, такая ситуация существует далеко не во всех городских районных школах, в некоторые из них не то, чтобы пойти учиться, просто зайти страшно. Как один из способов решения проблем образовательной системы власти Чикаго придумали специализированные школы, рассредоточенные по всему городу, в которые поступать можно не по месту жительства, а на основе компьютеризированной лотереи. То есть если тебе не повезло с районной школой, можно подать заявление в специализированную школу. И если компьютер в произвольном порядке выберет именно твое заявление, то ребенок получает возможность идти в эту школу.
Все бы хорошо, но есть в Чикаго такая штука, как система десегрегации – в каждой специализированной школе есть квоты для различных расовых слоев населения: непременно должно быть 30% белых детей, 30% черных, 30% мексиканцев, ну и оставшиеся 10 процентов делятся между более мелкими расовыми подвидами типа азиатов, индейцев и т.п. Система, может, когда-то и имевшая какое-то рациональное зерно, к настоящему времени стала, на мой взгляд, совершенно ужасной. Ну, сами посудите. Не секрет, что в Чикаго, как и во всех крупных американских городах, население селится по расово-национальному признаку: есть здесь преимущественно белые районы, соответственно есть и черные, и мексиканские, и польские, и даже украинская деревня есть. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок ходил в специализированную школу недалеко от дома, а живете вы в белом районе, и сами вы относитесь к белой расе, то вы уже будете бороться за место в школе только среди 30% процентов от общего количества мест, соответственно, шансы попасть в школу резко уменьшаются. Ну, или посылайте свою заявку в специализированную школу в черном районе – там шансы выиграть в лотерею у белого ребенка будут выше. Вся эта система привела лишь к тому, что хорошие школы в городе можно по пальцам пересчитать, причем хватит и одной руки :-(. И если тебе не повезло поселиться в хорошем районе с хорошей школой, то либо твоему ребенку придется учиться в школе, где только 50-60% детей учатся на уровне стандартов или прямая дорога в пригород, где, в целом, школы получше.
В этом году осознание абсурдности этой системы появилось, наконец, аж на федеральном уровне, и решением Верховного суда прием в школу по расовому признаку в Чикаго был отменен. Теперь наши здешние начальники от образования думают, чем бы эту систему заменить. И пока не придумали ничего лучше, чем принимать теперь в школы на основе социально-экономических признаков, что, в общем-то, означает сменить шило на мыло, потому что, как ни крути, расовые признаки здесь тесно переплетаются с финансовым положением. В старших школах тоже есть система районных школ и школ, куда надо специально поступать – только тут уже просто компьютеризированной лотерей не отделаешься, нужно сдавать специальный экзамен. И вот что больше всего возмущает – условия сдачи экзамена отличаются для, как это здесь называется, привилегированных и непривилегированных слоев населения. Проще говоря, если ты белый и ешь по утрам хлеб с маслом, то надо сдавать экзамен в полную силу: набрать, например, не меньше 90%. А вот если ты какой-либо другой расы, или из малоимущей семьи, то планки экзаменов занижены, в некоторых школах на тесте достаточно уже только набрать 70%. Вот почему так? Ведь школы эти, в отличие от районных, позиционируются как специализированные, как места для отбора наиболее одаренных детей, поэтому и экзамен надо сдавать. Ну и какой потом прогресс может быть у этих одаренных детей, если все равно в одном классе половина детей будет из тех, кто смог набрать на экзамене только 70%? В общем, сложно все это и пока не очень понятно, как лучше действовать дальше. В пригород переезжать ужасно не хочется. Но вопрос жизни в пригороде и городе заслуживает отдельного рассказа, может, как-нибудь соберусь про это написать.
Пока мы вот присмотрели Антону одну школу, которая недалеко от дома, не очень большая, новая с красивым светлым зданием, а самое главное – дети, обучающиеся в ней, показывают очень хорошие результаты учебы. Дело за малым – на следующий год сдать хорошо экзамен и поступить, что, в общем-то, на поверку ой как непросто – в прошлом году в школу пробовали поступать 9 тысяч (!!!) человек, из которых только 200 человек смогли поступить.

чикагская осень

Я уже много раз порывалась написать в журнал о том, какая ужасная у нас тут стоит погода, но именно из-за этой самой погоды, которая напрочь отбивает желание заниматься хоть чем-либо, а навевает лишь лень и уныние, я так ничего и не написала. Теперь даже радуюсь этому факту, так как погода за целый месяц так и не улучшилась, и я представляю, как бы вам надоели мои бесконечные жалобы, возьмись я это безобразие описывать. Читать дальше…