Предпраздничные хлопоты

Когда мы жили в России, я больше всего не любила ноябрь и начало декабря – дни становились такими короткими, темнело уже чуть ли не в три часа дня, было как-то тускло, промозгло, противно. И на душе, соответственно, было как-то совсем нерадостно.

Пребывание в Америке изменило мое отношение к этим месяцам, потому что именно в ноябре начиналась активная подготовка к предстоящему праздничному сезону. На улицах, в витринах магазинов, в окнах домов появлялись наряженные елки, вывешивались яркие огоньки, в магазинах на первый план выставлялись разнообразные красочные подарки. В общем, было не тускло и темно, а наоборот, ярко и празднично.

Я очень рада, что в Японии тоже есть праздничный сезон, на улицах тоже ставят елки и развешивают иллюминацию. И хотя мы еще не знаем, будем ли ставить елку дома, и не знаем, как будем встречать Новый год в этой пока еще не очень знакомой стране, но настроение у нас радостное, и участие в предпраздничных мероприятиях уже идет полным ходом.

Японские мамы в школе Антона организовали для иностранных мам поездку в район Токио, где находится много магазинов, торгующих различной праздничной дребеденью – елочными игрушками, сувенирами. Поездка получилась очень веселая и познавательная. Я, например, узнала, что в Японии Рождество все-таки празднуется, и очень широко, хотя христиан в стране проживает совсем немного. Просто японцы со своей любовью ко всяческим празднествам и фестивалям рассматривают Рождество как еще одну возможность повеселиться. Особенно в этот день «веселится» молодежь, а именно влюбленные парочки. Если парень приглашает девушку в этот день на свидание – то это значит, что у него очень серьезные намерения. Таких вот товарищей с серьезными намерениями в Японии проживает очень много – в ресторанах рождественские ужины начинают бронироваться еще с лета, так же как и гостиничные номера (для продолжения банкета).

На одном из моих японских классов тоже было очень интересно – мы учились подписывать новогодние открытки. Оказывается, японцы придают этому очень большое значение. Моя учительница, например, каждый Новый год подписывает не меньше ста (!) открыток. И получает, соответственно, не меньше ста в ответ. Столько же получает ее муж. А ее дети, которым пока 13 и 10 лет, получают всего (она так и сказала «всего!») по пятьдесят открыток. Итого, на одну японскую семью – порядка трехсот открыток, в Японии проживает …. семей. Короче, когда я занялась подсчетами, мне захотелось вступить в армию зеленых.

А еще мне безумно жалко несчастных японских почтальонов, потому что новогодние открытки посылать можно в любой день декабря, а вручать их почтальоны обязаны именно первого января. Представляете бедного почтальона, мешками таскающего открытки в тот день, когда все остальные отсыпаются после бурной новогодней ночи?

В другом моем японском классе у нас уже прошла новогодняя вечеринка, вернее утренник. Для меня это было довольно волнительное событие, потому что я должна была произнести небольшую речь от имени нашей группы. Все бы ничего, но речь я должна была произносить на японском языке, а группа наша самая начинающая, и на утреннике присутствовали еще четыре группы, гораздо более продвинутые, чем мы. В общем, все закончилось благополучно, речь я произнесла, и меня даже потом хвалили – и училки, и согруппники.

Но настоящий фурор произвели три русские девчонки из моей группы, которые станцевали Калинку, вернее Каринку-Маринку, если говорить с японским прононсом. Нас всех просили какой-нибудь номер художественной самодеятельности подготовить. Но в результате было подготовлено всего два танца – сначала девушки из Малайзии что-то такое медленное станцевали. А потом наши – как вышли, как зажгли! Все были в бешеном восторге. К сожалению, фотографии нет – меня девчонки попросили их на камеру снимать. Вот есть только фотка, где малазийка танцует.


А потом мы все вместе танцевали танец Бон – японская учительница в центре движения показывала, а мы все по кругу повторяли.


А вот это очередь за подарками. Мы все должны были принести по одному подарку, а потом в результате сложных манипуляций с японской версией игры «Камень, ножницы, бумага» составили очередь, и каждый брал, что приглянется с общего стола с подарками. Мне досталась банка джема из страшно кислого фрукта Юзу – чтобы жизнь медом не казалась, наверное.


Вот, кстати, посмотрите на моих сэнсэев. Они, конечно, не все в нашей группе преподают, в основном те, которые в правом углу фотографии.


В заключение моего рассказа о предпразничных хлопотах не могу не рассказать еще об одном мероприятии, которое мне удалось посетить. Мама девочки из класса Антона по совместительству является женой посла Дании, и в этом году она была в числе организаторов Токийской ежегодной выставки икебаны. Благодаря таким «высоким» связям мне удалось купить билет на эту выставку и полюбоваться букетами, составленными не кем-нибудь, а самими директорами самых известных школ икебаны города Токио. Я, наверное, становлюсь настоящей японкой, но больше всего мне понравились такие вот минималистские композиции, в которых использовались ветки цветущей сливы.

 

Хотя неплохо смотрелись и вот такие грандиозные – с орхидеями и камелиями.


Мне камелии очень вот в этом букете приглянулись, опять же в сочетании с ветками сливы.


Икебана была даже на потолке – такие вот тюльпаны с лампочками.

 

На этом пока все про наши предпраздничные хлопоты. Теперь мы собираемся ненадолго отдохнуть от зимы и уезжаем в лето. Читайте наши австралийские и новозеландские репортажи после 24 декабря.

С наступающим!

Коротко о разном

Денис решил помочь с написанием статей в мой журнал. Не потому, что у меня вдохновение пропало, а просто потому, что у него оно появилось (откуда бы?). Он у нас предпочитает жанр короткого рассказа. Вот, читайте его очередной опус.

За время нашего пребывания в Японии накопилось уже довольно много всяких мелочей, каждая из которых не заслуживает целой статьи, но вот одну на всех вполне можно написать.

– про лифты
Оказывается, многие современные лифты позволяют отменить остановку на этаже (если кнопку нажали по-ошибке). Надо просто нажать три раза подряд на уже нажатую кнопку и она погаснет.

Правда мы в Ясенево тоже умели так – кнопочки в лифте нажимались и оставались в нажатом положении, так что если ее поддеть ногтем, то можно ее можно было вытащить 🙂

Самые разработанные кнопки – это закрывание и открывание дверей. Местные люди никогда не ждут, пока двери лифта закроются автоматически. Поэтому, как правило, в лифте кто-нибудь из пассажиров встает у пульта и вручную управляет дверями – держит их открытыми, если видит, что входит много народу, и наоборот – закрывает их, если видит, что все уже вышли/вошли. Или просто первый из выходящих нажимает открывание дверей перед выходом, а последний из входящих – нажимает закрывание дверей сразу как вошел. То есть лифт не простаивает ни минуты лишней.

 – про время 

Вообще, первое время у меня было такое ощущение, что все здесь чуть-чуть быстрее, чем в Чикаго – та же скорость закрывания дверей лифтов, или, например, телефон, который при наборе номера ждет очередную цифру очень недолго, поэтому в первые дни я редко какой номер мог набрать с первой попытки (опять же наизусть я их не знал, так что приходилось сверяться со своими записями). Время, отведенное на оставление сообщения автоответчику, тоже сильно ограничено. Мы со своей привычкой наговаривать на автоответчик пространные сообщения никогда до конца не успеваем сказать все, что хотели.

Та же самая история с банкоматом – они тут позволяют не только снимать деньги, но и переводить деньги со своего счета на другой. Для перевода надо пройти пять или шесть экранов (и все кроме первого по-японски). Когда я первый раз попытался сделать перевод, то где-то на третьем экране банкомат начал меня торопить, а к четвертому сказал, что я все делаю слишком медленно, и поэтому он отказывается продолжать транзакцию.

По сотовому телефонные разговоры меряются не минутами, а тридцатью секундами. Это даже удобно, по крайней мере платишь меньше. А вот прокат машин измеряется инкрементами по шесть часов. Наверное, есть какие-то более длинные планы – я пока подробно не узнавал.

 – про женские вагоны
 В метро в часы пик на некоторых линиях есть специальные вагоны для женщин.
Вы не подумайте – это не дискриминация, а скорее наоборот – я слышал, что некоторым женщинам не нравится когда к ним в часы пик прижимаются мужики, а в женском вагоне они от этого защищены.

Кстати – я на вторую неделю моего прибывания в Токио прокатился в таком вагоне пару остановок… был понедельник – утро, я сонный шел на работу и вскочил в первый попавшийся вагон подъехавшего поезда. Двери закрылись, и мы поехали. Я смотрю по сторонам и понимаю, что что-то не так – ни одного мужика кругом… Народу в вагоне не так что бы очень много, но всех пассажиров разглядеть нельзя. Ну думаю, ладно – может день сегодня такой – мужской праздник, так что работают одни женщины. Никто из пассажиров мне ни слова не сказал… Хорошо, на следующей станции какой-то проходивший по перрону иностранец сказал мне, что я еду не в том вагоне. Вышел, зашел в соседний и поехал дальше.

– про работу я писать не могу, поскольку не работаю в традиционной японской компании, где все совсем по-другому. У нас в офисе Японией и не пахнет (ну разве что во время обеда) – все очень обезличенное.

Если вот только про рабочий туалет написать…

 – про туалет
Это было одно из моих самых сильных впечатлений в первые дни после приезда. Наш отдел тогда сидел в не очень большом офисном здании – занимал там пол-этажа среди других фирм и фирмочек. Так вот, зашел я в туалет, стою – делаю свое дело, и вдруг заходит тетка уборщица и начинает что-то там протирать. Я слегка обалдел – думаю, ну может не заметил знака, что идет уборка, или она его только что поставила… Хорошо, что рядом со мной стоял какой-то японец. Он как ни в чем не бывало доделал свое дело, застегнул штаны и пошел мыть руки. Я последовал его примеру. Потом такое было несколько раз, я даже почти привык – просто все занимаются своим делом – ты своим, а уборщица – своим. Хотя, конечно, когда она начинает протирать соседний писсуар, то все-таки как-то немного некомфортно.

– про обязательный медосмотр
Это мне напоминает Союз – школьные/университетские годы с обязательной диспансеризацией. (вообще иногда мне кажется что Токио похож на Москву, но это – тема для отдельного поста). По местным законам каждый работодатель должен платить за ежегодные медосмотры своих сотрудников. Причем, есть несколько типов медосмотров в зависимости от возраста. Приходишь в поликлинику, переодеваешься в такой специальный халатик и начинаешь вместе с толпой японцев ходить по врачам. Флюорографию делают, анализы всякие, ЭКГ, и т.п. А потом на работу приходит бумажка с заключением врача. Может у них и продолжительность жизни большая из-за такой вот превентивной медицины?

И я еще от себя немного добавлю про превентивную медицину. Нам наша страховка недавно прислала письмо, в котором предлагала из большого списка лекарственных препаратов выбрать те, которые нам нужны. Каждый препарат оценивался определенным количеством очков, и мы должны были себе набрать лекарств на триста очков. Лекарства были самые разнообразные (из тех, которые продаются в аптеках без рецептов) – от головной боли, от насморка, и т.п. Мы себе набрали всяких разных, нам их даже уже прислали – увесистую такую коробочку. Проблема только в том, что мы (по глупости) удалили письмо, которое страховка нам прислала, где все эти лекарства описывались по английски. И теперь вот сидим с большой коробкой японских лекарств (с надписями по-японски), и совершенно не представляем, какое лекарство от чего, и что с ними делать. Придется искать переводчика.

 И еще про медосмотр. Денис в январе будет как раз проходить такой ежегодный медосмотр, инициированный его компанией. Ему уже прислали огромный пакет с инструкциями, как надо готовиться к медосмотру. На меня особенное впечатление произвела инструкция по подготовке к анализу кала – очень много написано, да еще и с картинками (например, совершенно шедевральный график, в какие дни можно производить сбор). Для полноценного анализа необходимо собрать образцы за два каких-нибудь дня. При этом в инструкции отдельным пунктом написано, что если не удастся собрать анализ за два дня, а только за один, то не нужно разделять этот единственный образец на две части! А другим отдельным пунктом убедительно просят не посылать собранные образцы по почте, особенно в летнее время. Мы теперь как мимо почты ходим, почему-то все время эту инструкцию вспоминаем, и хохочем как сумасшедшие.

 

Осенняя прогулка в зимний день

Как вы провели воскресенье, 2 декабря? Мы вот, например, как и большинство граждан Российской Федерации, достигших 18 лет, ходили на выборы. И голосовали на избирательном участке № 5325, расположенном на территории посольства России в Токио. На КПП серьезные молодые люди в темных костюмах в галстуках проверили наши документы. Мы гордо прошли на второй этаж, где уже ждала нас представительная избирательная комиссия, состоявшая из не менее серьезных дядечек и одной тетеньки. Нам они были очень рады, и даже тот факт, что мы ни в каких их списках не значились, не испортил их хорошего к нам отношения. Нас быстренько записали в какие-то отдельные списки (где уже довольно много таких, как мы, не значащихся, было записано), выдали бюллетени, и отправили в кабинки для голосования. А потом даже разрешили сфотографироваться на память. Вообщем, выборы удались на славу.

С чувством выполненного долга мы побежали наслаждаться последними теплыми осенними деньками и любоваться осенними красками. Вот написала, а потом подумала, что ведь это уже не последние осенние деньки были, а первые зимние. Но при температуре +20 градусов, ярко светящем солнце, и ослепительно голубом небе поверить в то, что это второй день зимы было просто невозможно. Ведь у нас тут на кустах цветы распускаются, розы вовсю цветут, и гранаты и хурма на деревьях поспевают. Прямо как искусственное солнце в деревне Простоквашино.

Да, а в небе еще Зеппелины летают. Билет, между прочим, на такой полет стоит от 126000 до 168000 йен. (Я с нулями ничего не напутала – не менее 1200 баксов надо готовить!)


Разве что наряженная елка у подножия токийской башни напоминает о том, что меньше чем через месяц наступит Новый год.

Но это все будет через месяц, а пока мы идем гулять по фамильному парку клана Токугава – Hama-rikyu, заложенном еще в 1654 на пустынных землях на берегу Токийского залива.


Несколько поколений сегунов из семьи Токугавы улучшали и видоизменяли парковый ландшафт, строили и перестраивали дворцовый ансамбль, получивший название Дворец на берегу, пока Великое землетрясение в районе Канто 1923 года, так же как бомбардировки Второй мировой войны практически полностью не уничтожили все постройки и многие деревья парка. Несмотря на все эти проблемы парк был передан в управление городу Токио, восстановлен и в 1946 году открыт для широкой публики. Из построек в парке остались только маленький храм Инабу и старый чайный домик, где и сейчас можно попробовать традиционный японский зеленый чай.

Токугавские сегуны очень любили в этом парке поохотиться на уток. Но не пострелять, как может быть вы подумали. Охота проходила следующим образом. В специально отведенных местах (по-японски они называются камоба), уток приманивали, щедро разбрасывая зерно. Охотники в это время находились в специальных укрытиях, где в стенах были проделаны отверстия, через которые можно было за утками наблюдать. Когда утки прилетали полакомиться зерном, охотники выбегали из своих укрытий и набрасывали на ничего не подозревающих уток сети.

Немало, видно, уток было переловлено таким способом, так что в 1935 году в парке была оборудована «братская могила» под названием камозука – в честь всех уток, погибших от рук кровожадных сегунов.

 

В настоящее время уткам можно не волноваться, что кто-то захочет их поймать. Потому они с большим удовольствием прилетают в этот парк на зимовку. Такие вот нахохлившиеся серые комочки неподвижно сидят на воде, и не обращают никакого внимания ни на глазеющих на них людей, ни на шумных и наглых чаек, тоже облюбовавших воды главного пруда Шиоири. А вот чайки своего не упустят. Стоит только кому-то из посетителей показать кусочек хлеба, чипсы или еще что-нибудь съедобное, целая стая белых птиц взмывает в воздух, и с криками устремляется к добыче. Корм даже не успевает долететь до воды – чайки умудряются схватить его еще в полете.

Вода в прудах парка очень чистая, даже дно видно, и соленая. Поступает она прямо из залива, и уровень воды регулируется сложной системой шлюзов.

На многочисленных соснах парка можно увидеть комомаки – такие специальные соломенные пояса. Они одеваются на деревья по всей Японии в предверии зимы. Разные жучки и насекомые, живущие на деревьях, за зиму набиваются в солому, весной пояса с деревьев снимают и сжигают. Такой вот способ борьбы с вредителями.

Наверное, благодаря такому бережному отношению сохранилась трехсотлетняя сосна – одна из основных достопримечательностей парка Hama-rikyu.

 

Еще один японский способ защиты деревьев (но на этот раз от снега) – юки-зури. Такой вот веревочный каркас не дает снегу задерживаться на ветках дерева, и соответственно, предотвращает поломку веток. Поначалу юки-зури использовались только в тех районах Японии, где зимой выпадает много снега. Но теперь они считаются еще и своеобразным украшением, и одеваются на деревья даже в Токио, где практически снега не бывает.


Вот наша прогулка и подошла к концу. Напоследок только еще одна фотография. И не ломайте себе голову, что же такого в ней неправильного (ну, там если название гостиницы CONRAD как-то не так читается). Это у вас, наверное, глазки устали мою писанину читать. ;-))

 

Еще чуть-чуть про роботов

В продолжение моего рассказа про роботов и в ответ на Костин вопрос, продаются ли они в магазине…

Шли мы тут в воскресенье по улице мимо магазина медицинской техники. И вот кого мы увидели в витрине:

Узнали? Конечно, это Паро, морской котик, которого нужно любить, холить и лелеять, и особенно – гладить по шерстке, чтобы избавиться от стресса и приобрести душевный комфорт. Паро продается в специализированном магазине наряду с другими приспособлениями, способными каким-либо образом помочь больным людям.

Самое интересное, что пока мы разглядывали и фотографировали Паро через стекло витрины, он вдруг стал открывать и закрывать глаза. А когда я ему похала рукой, он подвигал лапками мне в ответ. Хотите верьте, хотите нет, но настроение у нас резко улучшилось.

Наконец-то мы сделали фотографии наших домашних роботов.

Вот этого жирафа (шагающего типа) Антон получил в разобранном виде в качестве подарка на день рождения. Не прошло и полгода как Антон его собрал. И (что самое важное) жираф, действительно, ходит. Теперь вот мечтаем прикупить кролика (прыгающего типа).

А вот этот товарищ, живущий в нашей квартире, пока безымянный. Мы его приобрели на все той же выставке. Он умеет ходить, двигать руками, и вертеть головой (правда, почему-то только в одну сторону).

 


Вот такие они роботы, не на выставке, а в жизни. Прямо-таки роботы среди нас. А что, вот так идешь себе по улице, а навстречу…

Вкалывают роботы, а не человек

Помню как в детстве, каждый раз смотря фильм «Через тернии к звездам», я  мечтала, чтобы в нашей семье появился робот, такой же как тот, что жил (в фильме) у Лебедевых. Робот для домашнего пользования, который бы шастал по дому, убирался, готовил и подавал еду. Как в песне:

Позабыты хлопоты, остановлен век,
Вкалывают роботы, а не человек!

Кстати, вы знаете, что слово «робот» происходит от чешского слова «раб», его ввел в оборот Карел Чапек в начале 20 века? Нет, я, конечно, не раба хотела заиметь, я бы своего робота любила и о нем бы заботилась.

Похоже мои мечты были услышаны! На проходящей в токийском музее науки выставке роботов компания Хонда пообещала к 2010 году дать каждой семье отдельного робота (если мы правильно поняли то, что было написано на экранах телевизора). Надеюсь, это не останется таким же пустым обещанием как то, которое было про советскую семью и отдельную квартиру.

Пока же Хонда поделилась с широкой публикой промежуточными результатами своей работы, а именно – представила публике робота Асимо. Мы уже имели счастье его мимолетно лицезреть на Токийском автошоу. Тогда Асимо помогал представлять новую резиновую машинку от Хонда, а на нынешней выставке у него уже было сольное выступление.


Робот, действительно, классный. По сравнению со своими предшественниками, отличавшимися внушительными размерами и весом, Асимо выглядит как ребенок.
Вот на этой фотографии видна эволюция хондовских роботов с 1985 года до наших дней. Асимо – самый дальний от нас.


Этот «ребенок» далеко ушел от своих предков. Он прекрасно двигает руками и ногами, умеет ходить по лестнице, бегать (со скоростью аж 4 мили в час) и разговаривать. Это, действительно, незаменимый помощник для всех членов семьи – может поиграть в футбол с сыном, потанцевать с дочкой, ответить на телефонный звонок папы, принести кофе маме (это меня особенно впечатлило).

Помимо Хонды, еще многие компании представили своих роботов. Некоторые были тоже очень интересные, и в отличие от Асимо, который еще все-таки экспериментальный вариант, эти роботы активно используются уже в настоящее время.

Вот, например, вот этот робот-охранник. Чувствительные датчики позволяют ему обнаружить незаконное проникновение в охраняемую им зону. И не только обнаружить, но и наказать нарушителей – робот начинает испускать какой-то белый дым, и преступники временно теряют способность двигаться.


Вот этот робот всегда готов накормить тех, кто не в состоянии это сделать самостоятельно.


А вот эта милая женщина (с таким эротическим разрезом спереди) никогда не откажется потанцевать. И не смотрите, что у нее вроде бы нет ног, она будет прекрасно следовать за своим партнером, и предугадывать, каким будет следующий танцевальный шаг. Еще неизвестно, кто сумеет лучше двигаться в танце.


Еще один робот по имени Вабот обладает абсолютным музыкальным слухом и развлечет вас фортепианным концертом. Он здесь на выставке – один из самых стареньких, еще 1984 года рождения. А на фотографии рядом – роботический дирижер от Тойоты, который когда-то руководил роботическим оркестром, а теперь сидит в приемной в нагойском офисе Тойоты.

В одной статье я прочитала, что вот это милое создание от Тошибы по имени АприАльфа похоже на беременный тостер. Может, что-то и есть, но вообще-то это робот-бебиситер, подключенный к Интернету. Может вам и сказку вслух почитать, а может новости с сайта CNN выдать. А детей, которые не слушаются, может запросто лишить просмотра телевизора – просто выключит его и все, так как имеет с ним беспроводную связь.


Видели мы и еще одну новую японскую разработку – Паро. Это робот в виде детеныша морского котика. И как говорят его создатели, никто не может остаться равнодушным при виде Паро, все люди сразу чувствуют эмоциональную привязанность к нему. А если уж кто его погладит, тому обеспечен душевный комфорт и спокойствие. Сам котик умеет выражать некоторые чувства (например, удовольствие, удивление), иногда качает головой, закрывает глаза. И самое главное, у каждого котика – свой характер, и, как это очень любят японцы, его можно воспитывать и развивать.


А вот познакомьтесь – Вакамиру, робот от компании Митсубиши. Он понимает человеческую речь и может с вами поболтать, подкрепив свои слова жестами и движением тела. При этом он полиглот – умеет общаться на японском, корейском, английском языках и даже на мандаринском диалекте.


На фоне всех этих современных роботов, сверкающих металлом и пластмассой, совершенно по-другому, как-то более человечно смотрятся karakuri ningyo, старинные японские механические куклы, которые несмотря на свой преклонный возраст, тоже много чего умеют. Японские мастера в 17 веке начали конструировать кукол каракури, взяв за образец часовые механизмы, привезенные в Японию из Китая. Что интересно, большинство этих старинных кукол делались в виде детей, потому что, как считают японцы, движения детей сильнее привлекают к себе внимание, заставляют нас испытывать положительные эмоции. Вот как этот мальчик, обмахивающий веером.

Робот-мальчик, подающий чай – одна из самых известных кукол периода Эдо.  На выставке мы могли посмотреть на него как снаружи, так и изнутри. Хозяин ставит чашку чая на поднос, и мальчик движется по направлению к гостю. Когда гость берет чашку с подноса, мальчик останавливается и терпеливо ждет, пока гость не выпьет чай. Получив обратно пустую чашку, мальчик разворачивается, и уезжает к хозяину.


Когда рядом так много роботов, грань между роботами и людьми становится какой-то зыбкой, и даже постепенно начинает стираться. Уже непонятно, кто есть кто. Хорошо иногда заглянуть вот в такие специальные мониторы, чтобы понять, кто ты есть на самом деле.

Осмотрев всю выставку роботов, мы поднялись на крышу здания музея, чтобы подышать немного воздухом и полюбоваться маленьким японским садом, устроенным там. И что бы вы думали мы там увидели? Опять роботов! На этот раз они были в виде зонтиков от солнца. Как только человек подходит к какому-нибудь из зонтиков, последний чувствует присутствие человека, и начинает медленно раскрываться. А когда человек отходит, зонтик постепенно складывается.
Когда мы подошли к этому зонтичному парку, увидели возбужденную японскую старушку, которая перебегала от зонтика к зонтику, заставляя их раскрываться и закрываться. Но мы тоже ворон ловить не стали и быстренько рассредоточились по неохваченной части парка, чтобы на собственном опыте убедиться, что роботы – это не фантастика, а реальность!


 

Национальная программа по приобщению к красоте

Возвратившись в субботу вечером домой после сытного японского ужина, включив подогрев пола в гостиной (да, именно так мы здесь обогреваемся), удобно усевшись на диван, мы пребывали в благодушном настроении. Но недолго…

«Какой ужас, – сказал Денис, – уже середина ноября, а мы до сих пор не видели знаменитые момиджи!» Действительно, было от чего схватиться за голову! Момиджи – так по-японски называются клены. В Японии осенью каждый уважающий себя и страну человек непременно должен посмотреть на красные листья кленов. Это так же обязательно, как весной любоваться цветущей сакурой. В Интернете на специальных сайтах публикуются графики «сбора урожая» – перечисляются места, где растет много кленов, и указывается время покраснения листьев в различных районах Японии. На работе люди обсуждают, сколько красивых мест осмотрено за выходные. Коллеги Дениса по работе уже все выполнили свои осенние программы. Правильный японец (тот, который родился и вырос в Японии) оказался в передовиках – он умудрился уже в конце октября посмотреть на красные листья кленов, хотя для этого ему пришлось много часов ехать в один из северных районов страны, где осень наступает значительно раньше, чем в Токио. Но ведь давно известно, что красота требует жертв.

Вот так получилось, что пока вся Японии с трепетом осуществляла национальную программу по приобщению к прекрасному, мы оставались в стороне. Надо было срочно что-то делать. И мы сделали – в воскресенье съездили на гору Такао.

Конечно, гора Такао, высотой всего 599 метров, не слишком впечатляет размерами. И находится она довольно близко к Токио – всего какой-то час на поезде. Но зато в отличие от многих японских гор, заросших хвойными деревьями, на Такао растет множество кленов – это раз, и клены эти только-только покраснели – это два. Так что это место великолепно подходило для целей нашего путешествия.

К сожалению, так же посчитали и многие другие жители Токио, поэтому когда мы вышли на железнодорожной станции у подножия горы, окружающая обстановка больше напоминала первомайскую демонстрацию, чем дикую природу. Из каменных джунглей мы, конечно, сбежали, а от японского коллективизма – никуда не денешься.


Но к обилию народа мы уже почти привыкли, и ничто не могло испортить нашего хорошего настроения – был сказочный осенний день, светило солнце, воздух был кристально чистым, а на фоне пронзительно-голубого неба еще ярче проявлялись красные и желтые осенние краски деревьев.

Воспользовавшись подъемником, мы добрались примерно до середины горы. Кресельный подъемник и фуникулер были построены на Такао еще в 1927 году, и максимальный угол наклона составляет 31 градус, что является одним из самых крутых подъемов в Японии. Интересно, что чтобы сесть в кресло подъемника, надо сначала стать на движущуюся дорожку (как эскалатор, только без ступенек), она провозит тебя немного вперед, а сзади подъезжает кресло.

В конце подъема (и спуска) поставлены таблички, предусмотрительно предупреждающие тебя о скором финише.


Со смотровой площадки открывается великолепный вид на окружающие горы. Прямо как мы в школе рисовали – волнистые линии, изображающие горы,  в цветовой гамме – от темного к светлому, пока не сольются с облаками.


Продолжив свой путь в вершине уже пешком (в сопровождении многочисленных любителей красоты), мы встретили странную процессию. Монахи спускались вниз с горы, и каждый нес в руке какой-то специальный стеклянный сосуд. Наверное, шли за святой водой.


Немного не доходя до вершины, мы увидели буддистский храм Якуо-ин Юки, которому насчитывается более тысячи двести лет. Подступы к храму охраняла армия каменных человечков, рассредоточившихся в траве у лестницы, ведущей к воротам храма.

По легенде на горе Такао раньше жили Тенгу  – сказочные создания, обладающие сверхъестественной силой. Статуи Тенгу, одного длинноносого, и другого – с носом, напоминающим вороний клюв, стоят на территории храма. Современные люди, желающие стать такими же сильными, как Тенгу, могут прийти  в храм, и поучаствовать в изнурительных тренировочных курсах. Среди из испытаний на этих курсах есть, например, медитация под струями водопада, или ходьба по раскаленным углям.

И вот мы на вершине. Людей по-прежнему очень много, но это не мешает нам любоваться великолепными осенними красками. Именно здесь мы понимаем, как здорово, что мы все-таки выполнили японскую национальную программу по приобщению к красоте.

На вершине горы местные фермеры продавали разнообразные фрукты. Мы подкрепились хурмой. Кстати, сейчас в Японии самый сезон хурмы, она продается в магазинах не поштучно (как обычно продаются фрукты), а в пакетах по 4-5 (!) штук. У нас в семье я – основной поглощатель хурмы, очень уж она вкусная и сладкая. А Антон специализируется на мандаринах, у которых тоже сейчас самый сезон. Но с мандаринами на горе Такао нам не повезло. Оказалось, что мы купили какой-то особый сорт (к сожалению, не запомнили его названия). По вкусу эти мандарины были раз в сто кислее лимона, и в каждой дольке находилось штук сто косточек.


Для спуска с горы мы выбрали менее людный маршрут, и кроме кленов, встретили на своем пути интересные ягоды. Вот эти черные очень похожи на смородину, только растут в траве. Попробовать мы не решились.

А спустившись с горы не отказали себе в удовольствии отведать пожаренные на углях шарики, нанизанные на палочки. Про вкус этого «лакомства» рассказать довольно сложно, что-то такое клейкое, смазанное сладковатым соусом. Антон, попробовав, есть отказался совсем, а мы с Денисом съели.

И вот так, в благодушном настроении, мы приехали домой, уютно уселись на диванчик, и стали греть замерзшие ноги на нашем чудесном самоподогревающемся полу.

 

Еда как эстетическое удовольствие

Как-то раз я имела неосторожность высказать Денису свои критические замечания по поводу японской кухни. Какая-то она, на мой взгляд, очень примитивная – сплошной рис или макароны, с добавлениями мяса (чаще всего с жиром) или рыбы (чаще всего сырой) и каких-нибудь специй (чаще всего соевого соуса). Нет, есть, конечно, тут вкусные вещи – некоторые суши я очень люблю, мисо-суп тоже вкусный, но разве может это сравниться с домашними котлетками, пельменями, маминым борщом, а про салат оливье я, вообще, молчу…

Денис тут же решил, что нам нужно попробовать настоящую японскую еду и после длительных совещаний со своими коллегами-японцами выбрал японский ресторан с непроизносимым названием, которое на русский язык можно перевести как «Вверху, внизу, на западе и на востоке», куда меня и  пригласил меня на ужин.

Ресторан этот так хорошо замаскирован, что мы его не сразу нашли. А вы бы догадались, что вот этот обшарпанный домишко и есть этот знаменитый дорогой ресторан?

 

Спустившись по крутой винтовой лестнице в подвал, мы оказались в помещении ресторана, представляющем собой одну небольшую комнату, в которой стояли два больших стола и длинная стойка. Нам достались места в партере – за стойкой, прямо перед главным поваром, так что все блюда готовились прямо перед нами, и шеф-повар давал нам пространные объяснения к каждому блюду.

 

Перед началом еды во всех японских ресторанах посетителям подаются маленькие влажные горячие полотенца, чтобы можно было протереть руки и должным образом подготовиться к приему пищи. Вытерев руки и сделав по первому глоточку саке, мы были готовы внимать (и вкушать).

В этом ресторане нам, слава богу, не надо было ничего выбирать из меню. Каково это – пытаться прочитать меню в аутентичных японских ресторанах, где все написано исключительно иероглифами, мы уже знаем. В этом же ресторане предлагаются всего два вида комплексных ужинов (сетто, как это по-японски называется) и еще при резервировании нужно выбирать один или второй комплекс.
Так что еда у нас уже была заказана, осталось только съесть.

На первое перед нами поставили вот такие чашечки, в которых на самом дне лежала какая-то желеобразная масса серого цвета с яркой красной точкой посередине, нарисованная каким-то соусом. Есть это полагалось специальными ложками, и по вкусу это было похоже на тофу с добавлениями бобов и какого-то кислого соуса.

 

Пока мы медленно поглощали это странное желе, наш повар готовил тарелки со вторым блюдом. Это оказались уже вполне знакомые нам роллы – комочки клейкого риса, на которые сверху положены кусочки сырой, но немного промаринованной сладкой креветки, и все это завернуто сверху в тонкую хрустящую черную полоску из высушенных и спрессованных морских водорослей и рыбьей чешуи. В качестве дополнения к роллам прилагался такой зажаренный во фритюре шарик из теста с маленькой креветкой внутри.

 

На третье перед нами поставили вот такую осеннюю композицию – японские «пельмени», каждый с разной начинкой из морепродуктов и овощей. Как нам объяснил повар, есть эти пельмени надо было в строго определенном порядке по кругу. К сожалению, его английского и нашего японского языков уже не хватило на то, чтобы понять, почему именно так, но, зная особенности японской культуры, можно предположить, что именно таким постепенным нарастанием вкуса начинки добивается максимальное удовольствие от вкусовых ощущений. Мне из этого третьего блюда больше всего понравилась тарелка и листочек – нет, я их, конечно, не ела, но максимальное удовольствие я получила именно от их созерцания.

Следующим в нашей программе шел суп. Опять немного желеобразный бульон, но гораздо более жидкий, чем в том блюде, которое открывало нашу программу. В центре плавал кусочек жареной рыбы, по вкусу больше всего похожей на скумбрию.

 

Все эти кулинарные изыски мы продолжали запивать саке, которое наливали вот эти суровые молодые люди. Они же отвечали в этом ресторане за уборку и мытье грязной посуды.

 

На пятое у нас был краб, вернее его клешни, фигурно выложенные на веточке пихты (или туи? Я все время их путаю). Рядом с крабом стоит горка из наструганного тонкими белыми полосками дайкона (огромной японской редьки). Внешний вид каждого элемента композиции имеет большой значение. На наших глазах повар несколько раз переделывал завиток на фигуре из дайкона, чтобы он закручивался именно каким-то только ему известным образом. К крабу подавался очень вкусный кисленький соус, представляющий собой (по нашему непрофессиональному мнению) смесь соевого соуса и уксуса. Вообщем, это было, наверное, самое вкусное блюдо нашего ужина, только краба было слишком мало.

Очередная перемена блюд, и перед нами чугунная кастрюлька с обжигающе горячим грибным супом. Это сезонное блюдо – именно сейчас, осенью, в Японии много самых разнообразных грибов, магазинные прилавки очень живописно смотрятся от обилия всяческих шийтаке, майтаке, матсутаке, хиратаке и бунашимеджи. Судя по виду, именно последние и были в основе нашего супа. А кроме грибов там еще находились макароны, кусочки какой-то рыбы, листья салата и какие-то специи, и все это плавало в молочного цвета и вкуса бульоне.

Пока мы ели суп, наш повар подготовил еще одну осеннюю композицию – темпуру. На ярко желтой тарелке лежали жаренные в легком кляре рыбка, и гриб, обернутый в тонкий кусок мяса. Начинающий краснеть листик японского клена, наверное, символизировал начало осени.


Опять же положение листика веточкой вниз имело какое-то большое значение. Так как посетителей в ресторане прибавилось, и шеф-повар не успевал готовить тарелки для всех, его помощники занимались приготовлением темпуры для одного стола. Вот этот улыбчивый помощник разложил во все тарелки листики веточкой вверх, за что получил строгий выговор от шефа и вынужден был переделывать каждую композицию.

 

Если кто-то из вас, дорогие читатели, уже сыт по горло этими кулинарными шедеврами, то можете дальше не читать, но наш японский ужин еще совсем не закончен. На восьмое у нас приготовлено аж две тарелки – легкий рисовый суп и японские соленья. Из солений присутствовали капуста, похожая по вкусу на корейскую ким-чи, бобы темного цвета, и соленые цукаты из батата. Суп подавался чуть теплым и представлял собой не что иное как рис, плавающий в соевом соусе, разбавленном водой и приправленном кунжутными семечками. Это блюдо – для настоящих виртуозов владениями палочками. А вы попробуйте подцепить палочками крупинки риса, плавающие в бульоне. Это было нелегко, но мы справились.

И вот пришла очередь десерта. Нам подали зеленый ароматный чай, и собственно сам десерт в такой изящной стеклянной тарелочке. Я уже жаловалась, что в японском языке нет никакой логики. А вот в японской кухне логика есть. Перед этим мы попробовали соленые цукаты из сладкого картофеля, а на десерт у нас был сам сладкий картофель. А к каждому кусочку картошки полагалась своя приправа, выложенная сверху. Одна картошка была с вареньем, другая – с желе, третья – с мороженым, четвертая – с заварным кремом, пятая – с еще каким-то сладким кремом, а шестая – о, это был шедевр! На шестом кусочке картошки (на фотографии он в центре ярко-оранжевого цвета) лежала приправа из сладкого перца (по вкусу – точь-в-точь лечо). А что, перец сладкий? Сладкий. Для десерта в самый раз!

Вот так мы и поужинали. На прощание шеф-повар нас приглашал заходить еще. Сказал, что в декабре меню поменяется, станет зимним. Мы сказали, что непременно зайдем.

В целом, мне наш японский ужин очень понравился. Было интересно, разнообразно, необычно. Море эстетического удовольствия – великолепно оформленные блюда, очень красивая посуда. А вот по вкусовым ощущениям – местами было вкусно, местами – странно, местами – очень странно. Но примитивно не было, нет.

На этом наше эстетическое удовольствие от еды не закончилось. Возвращаясь домой, мы проходили мимо кафе, где готовят умопомрачительные фруктовые торты. К сожалению, попробовать их нам пока не довелось – кафе уже закрывалось, но витриной мы полюбовались вдоволь и кое-что сфотографировали.

О кнуте и прянике

Мы с моей любимой мамой часто любим обсуждать достоинства и недостатки американской системы образования и сравнивать ее с советской (русской) школой. Мама, проработавшая ужас сколько лет учителем, очень беспокоится за образование ее дорогого внука.

Вчера Антон пришел из школы и рассказал такую историю. На уроках английского языка в плане обогащения словарного запаса каждую неделю дети изучают некоторое количество новых слов – учат, как их правильно писать, и дают определение незнакомым  сложным словам. Так вот вчера они играли в такую игру: каждый ученик бросал бумажный шарик в специальную корзину. И тот, кто сумел попасть в корзину, в качестве награды, получал право продемонстрировать выполнение домашнего задания и  дать определение какого-нибудь слова.

Я подумала про нашу советскую школу, в которой сама когда-то училась и даже имела счастье немного поработать. Мне почему-то кажется, что если бы в такую игру играли в нашей школе – правила были бы немного другими. Каждый ученик бросал бы бумажный шарик в специальную корзину. Тот, кто НЕ сумел бы попасть в корзину, в качестве НАКАЗАНИЯ, должен был бы продемонстрировать выполнение домашнего задания и дать определение заданному слову.

То есть где-то обучение – пряник, а где-то все-таки кнут…

Минна но нихонго

Охайо гозаймас, конничива и конбанва вам, дорогие друзья. Нет, вы не подумайте, это я не с ума сошла, это я пришла домой после очередного урока японского языка.

– Как идет обучение? – Спросите вы.

– Чем дальше, тем все чудесатее и чудесатее, – печально вздыхая, отвечу я вам.

Нет, я уже ко многому привыкла. Я уже бодро считаю по-японски, и даже почти не путаю, что триста будет «сан-БЬЯКУ», а четыреста – «уон-ХЬЯКУ». Я уже, не смущаясь, произношу неприличные названия дней недели. И вам могу гордо сказать, что сегодня, например – «ка-ёби», вторник то есть.

Я даже уже совсем не удивляюсь, что японцы считают десятитысячами. Вот, например, как бы вы сказали такое число: 35500? Наверное, тридцать пять тысяч пятьсот? А я – нет. Я, как настоящая японка, вам скажу: «сан ман, го сен, го хьяку», то есть три десятитысячи, пять тысяч пятьсот. Круто, да? А что, вот американцы считают же сотнями, они могут сказать, что это триста пятьдесят пять сотен, а японцам почему нельзя? У них, вообще, десять тысяч йен – это всего около девяноста долларов (даже после недавнего обвала доллара на токийской бирже), так что многие вещи стоят больше десяти тысяч йен, и манами считать просто удобнее.

Даже не смотря на все японские препоны, я могу вам сказать, сколько сейчас времени. Я знаю, что к минутам, которые заканчиваются на 1, 3, 4, 6, 8 и 10 – надо прибавлять слово «пун», а к минутам, которые заканчиваются на 2, 5, 7, и 9 – надо прибавлять слово «фун». И я не спрашиваю своих учителей, как та девушка из моего класса: «А какая логика стоит за таким разделением минут?». Потому что я уже знаю – никакой логики тут нет, надо просто запоминать.

Видите, я уже многое понимаю и покорно принимаю. Но сегодня – такая засада – это было выше даже моих сил. Ну зачем, зачем, зачем эти японцы придумали совершенно особые названия для каждого дня календаря? Ведь так хорошо все начиналось. Так легко запомнить японские месяцы: январь – «ичи-гатсу» (ичи – первый, гатсу – месяц). Умеешь считать до двенадцати, и знаешь слово «месяц» – и никаких тебе проблем с остальными месяцами.

Но это не был бы японский язык, если бы все так просто было. Первые десять дней любого месяца имеют специальные названия. То есть, например, хотите сказать, что, сегодня первое число, говорите «тцуитачи», второе –  «футцука», третье – «микка». И такие странные словечки аж до десятого дня идут. Потом вроде все налаживается. Одиннадцатое число так и говорится «джу-ичи-ничи» (одиннадцатый день), с двенадцатым и тринадцатым днями – тоже все нормально. А вот четырнадцатый, почему-то, не «джу-йон-ничи» (четырнадцатый день), как могло бы быть в нормальном языке, а какая-то «джу-йокка». И ничего ты с этим не поделаешь. Хоть плачь, хоть смейся, но просто зубри, не задавая лишних вопросов, так как логичных ответов все равно нет.

Ну, вот, вы, наверное, уже совсем запутались в моих уроках японского? А кому сейчас легко? Вы прочитали и забыли, а мне еще домашнюю работу делать.

Так что сайонара вам, друзья!

Смешные мечты…

Эх, была бы я маленькой японской девочкой, которой исполнилось три года… Ранним ноябрьским утром моя японская мама разбудила бы меня и привела в комнату, где уже бы ждали все мои японские родственники. Мне бы первый раз в жизни сделали великолепную прическу, одели бы на меня самое прекрасное шелковое кимоно и повели бы меня в храм. И все вокруг бы на меня смотрели, восхищались и просили бы попозировать для фотографий.

А если бы мне исполнилось семь лет, мне бы первый раз в жизни позволили повязать на кимоно красивый широкий пояс – оби. И тоже повели бы в храм, чтобы все могли увидеть, какая я красивая.


Смешные мечты? А вы бы сами сходили в какой-нибудь храм в ноябре, увидели бы всех этих нарядных ангелочков – вы бы тоже так захотели!
В ноябре по всей Японии проходит специальный праздник для всех японских девочек, которым в этом году исполняется три и семь лет, и для всех японских мальчиков, которым в этом году исполняется три и пять лет. Праздник так и называется: «Shichi-go-san» («Семь-пять-три»). После трех лет детям разрешается отращивать волосы, и девочкам первый раз в жизни делают сложные прически. Семилетние девочки сменяют узкий пояс на кимоно на широкий пояс оби. А мальчикам в пять лет первый раз одевают хакама – такую юбку-брюки со складками, которую когда-то носили только самураи.

В выходные дни в ноябре во многих храмах по всей Японии можно увидеть таких нарядных мальчиков и девочек. Они приходят в синтоистские храмы со своими родителями и родственниками, и просят у духов долголетия и крепкого здоровья.
 
 

Детям покупают такие длинные красно-белые конфеты, символизирующие тысячу лет жизни. Конфеты лежат в бумажных пакетах, на которых нарисованы символы долголетия – сосна, слива, бамбук или журавлик.


Мы любовались этими нарядными детишками в храме Мейджи, одном из самых больших и знаменитых в Токио. Сначала мы как-то стеснялись фотографировать, не хотелось мешать чужому празднику. Но оказалось, что наоборот – фотографировать было НАДО, это была как бы неотъемлемая часть праздника. Родители очень радовались, когда кто-то хотел сфотографировать именно их ребенка, а дети с удовольствием позировали для фотографий. Так что иностранцы отрывались как могли. Вот эти туристы даже позаимствовали японского мальчика для своего группового фото.

 

Праздничное осеннее настроение создавали и великолепные хризантемы, распустившиеся как будто специально к празднику. Даже бонсаи были выращены из хризантем.

Храм Мейджи также очень часто выбирают в качестве места для проведения свадеб. Нам повезло, и мы увидели аж целых три свадебные церемонии.

После праздника мы продолжили вспоминать детство в замечательном игрушечном  магазине, находящемся неподалеку. И, как по заказу, мы там увидели  таких родных Чебурашку и Ежика в тумане.