антошины университеты – Page 2

Путешествие на восточный берег или Галопом по университетам – 4

День пятый – Йельский университет

Справка: В Йельском Университете обучается почти 12 тысяч студентов, из них пять с половиной тысяч андерградов. Андерграды учатся в Yale College. В Йеле практикуется Restrictive Early Action, то есть можно подавать документы раньше до 1 ноября, но только в один из частных университетов. Если подаешь, и тебя приняли, то ты должен ответить да или нет до 1 мая. Для поступления нужно ACT с writing или SAT и два SAT по предметам. Две рекомендации от учителей. Йель добавляет свои специальные вопросы к Common Application, нужно дополнительно писать еще 2 эссе. Вот такая тема была в прошлом году: In this second essay, please reflect on something you would like us to know about you that we might not learn from the rest of your application, or on something about which you would like to say more. You may write about anything—from personal experiences or interests to intellectual pursuits. В прошлом году подавали документы 29 с половиной тысяч человек, приняли чуть больше 2х тысяч человек. Обучение в 2013 году стоило 59,800 (похоже, что это без стоимоти учебников, что еще прибавит пару тысяч). Интервью не обязательно, но если в городе есть ассоциация бывших выпускников, то скорее всего они захотят проинтервьюировать. Йель предлагает 75 специальностей, выбрать надо на втором году обучения. Нет core classes. Читать дальше…

Путешествие на восточный берег или Галопом по университетам – 3

Начало
Университеты -2

День третий – Кейп Код

План на третий день у нас был довольно расплывчатый. Мы только знали, что хотим посетить знаменитый мыс Трески – Кейп Код, и в конце дня приехать в следующий пункт нашего путешествия – город Провиденс, штат Род Айленд. Мы выписались из гостиницы и поехали на юг. По пути заехали в небольшой городок Плимут, знаменитый тем, что именно туда в далеком семнадцатом веке приплыли пилигримы. По этому поводу здесь даже камень лежит. Читать дальше…

Путешествие на восточный берег или Галопом по университетам – 2

Начало

День второй – Кембридж

На другой день мы вспомнили, что посещение университетов – одна из основных целей нашей поездки, и поехали в Кембридж. Чтобы никто не путался, как я когда-то, сразу уточню, что в Англии Кембридж – это знаменитый университет. А в Америке Кембридж – это город, в котором находится не менее знаменитый университет Гарвард. Читать дальше…

Путешествие на восточный берег или Галопом по университетам -1

В Америке существует национальная забава – родители с детьми-подростками весной и летом предпоследнего класса разъезжают по университетам, чтобы, как говорится, почувствовать дух, и, в конечном счете, выбрать то, самое лучшее место на земле, куда драгоценный ребенок отправится учиться на следующие четыре года. Читать дальше…

Разное

У нас сегодня нечаянно получился какой-то день «Росс» – с утра к Антону в гости приходил одноклассник по имени Росс, а вечером Денис встречается со своим бывшим коллегой, которого тоже зовут Росс. Только вот я – без всяких россов, но зато с Филиппом. И с ним я даже тогда, когда физически его рядом нет. Вот еду я сегодня в машине из магазина, передо мной выворачивает большая яркая машина-эвакуатор. «Ух, ты! Эвакуатор!» – радостно кричу я и понимаю, что в машине я одна, Филипп в садике, так что кричать некому и незачем. Самое смешное, что на следующем перекрестке я опять чуть не начинаю радостно вопить при виде школьного автобуса, лишь в последнюю минуту разум берет верх над бессознательным порывом. Это, наверное, уже клиника! Из хорошего, наметился прогресс в садике. Филипп теперь не орет отчаянно, а только-только куксится, когда я ухожу. И все остальное время хорошо играет, с удовольствием рисует, с аппетитом ест. Не передать словами, как я рада. Честно говоря, в некоторые особо плаксивые дни закрадывались мысли забрать ребенка из этого садика совсем, если он так не хочет туда идти и там оставаться. А теперь (особенно теперь, когда Филипп почти освоился) еще больше уверилась, что садик все-таки нужен – ребенок столько нового там узнает и делает. Мне даже страшно подумать о том, чтобы раскрашивать красками с ним дома. А из садика Филипп каждый раз «картины» приносит, и все семейство их с гордостью рассматривает. Из плохого, никак мы не выберемся из болезней. То насморк, то кашель, то температура. Теперь вот опять нос заложен – то ли от простуды, то ли от зубов, которые явно опять лезут, так как у ребенка слюни текут рекой. От всего этого Филипп безобразно спит, просыпается по нескольку раз за ночь, иногда с плачем. Соответственно, я тоже не сплю. Как в первый ребенкин год… На плохом не будем заканчивать. Напоследок новость хорошая. Сегодня у Антона в школе выдавали табели с оценками за первую четверть. У нашего сыночка все «А», то есть он отличник боевой и политической подготовки. Это достижение весомое, потому что, во-первых, оценки первые в новой школе, во-вторых, в старшей школе все намного серьезней, чем в начальной, и оцениваю тут построже. В общем, мы Антончиком очень гордимся и любим его очень! Такие вот наши дела.

Поэтом можешь ты не быть, но рифмоплетом быть обязан!

Наш старшенький уже в 7 класс ходит. Учится он хорошо, но мы периодически с Денисом над ним подсмеиваемся (немного утрируя), что при такой легкой программе (особенно по математике) любой русский школьник в Америке отличником будет. Так то оно так, но иногда (наверное, чтобы доказать нам, как мы с Денисом неправы), школьные задания Антона, особенно по гуманитарным предметам, загоняют нас в абсолютный тупик.

Школьные годы чудесные…

Стоило только пожаловаться на погоду, как она исправилась. Уже почти целую неделю наслаждаемся отсутствием дождя и ярким солнышком. А в выходные температура скакнула аж до плюс 17 градусов. Вот такой я помню чикагскую осень – теплой, приятной, красивой, а не тем мокрым холодом, каким накрыл нас этот октябрь. Ребенок наш ходит уже в 7 класс, а это значит, что пришло время присматриваться к старшей школе, которая здесь в Америке начинается с 9 класса. Осенью все школы проводят дни открытых дверей, когда можно прийти, посмотреть на классы, поговорить с учителями и учениками. Мы в последние недели посетили три школы, и, естественно, накопилось много мыслей по этому поводу. Если кому интересно, дальше можно почитать много моей бессвязной писанины на эту тему.

Система образования в Америке, конечно, отличается от штата к штату. Даже здесь в Чикаго школьная система различна для города и пригородов. В пригородах дети за время обучения меняют несколько школ – начальную, среднюю, начальную старшую, старшую. В городе все, с одной стороны, намного проще – начиная с киндергартена (подготовительного класса) и до 8 класса дети ходят в одну школу, а в 9 классе идут в старшую школу. Я не случайно сказала, что в городе все проще с одной стороны. Потому что с другой – начинаются всякие сложности.

В пригородах дети идут в школы по месту жительства, поэтому вопрос выбора школ практически не стоит – выбрал один раз, где поселиться, а дальше твой адрес уже все за тебя решает. В городе все совсем по-другому. Здесь тоже есть районные школы, в которые идут дети, проживающие в границах определенной территории. В такую школу ходит Антон. И надо сказать, что нам повезло – и с районом, и со школой – публика в школе очень приличная, уровень обучения довольно высокий.

К сожалению, такая ситуация существует далеко не во всех городских районных школах, в некоторые из них не то, чтобы пойти учиться, просто зайти страшно. Как один из способов решения проблем образовательной системы власти Чикаго придумали специализированные школы, рассредоточенные по всему городу, в которые поступать можно не по месту жительства, а на основе компьютеризированной лотереи. То есть если тебе не повезло с районной школой, можно подать заявление в специализированную школу. И если компьютер в произвольном порядке выберет именно твое заявление, то ребенок получает возможность идти в эту школу.

Все бы хорошо, но есть в Чикаго такая штука, как система десегрегации – в каждой специализированной школе есть квоты для различных расовых слоев населения: непременно должно быть 30% белых детей, 30% черных, 30% мексиканцев, ну и оставшиеся 10 процентов делятся между более мелкими расовыми подвидами типа азиатов, индейцев и т.п. Система, может, когда-то и имевшая какое-то рациональное зерно, к настоящему времени стала, на мой взгляд, совершенно ужасной. Ну, сами посудите. Не секрет, что в Чикаго, как и во всех крупных американских городах, население селится по расово-национальному признаку: есть здесь преимущественно белые районы, соответственно есть и черные, и мексиканские, и польские, и даже украинская деревня есть. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок ходил в специализированную школу недалеко от дома, а живете вы в белом районе, и сами вы относитесь к белой расе, то вы уже будете бороться за место в школе только среди 30% процентов от общего количества мест, соответственно, шансы попасть в школу резко уменьшаются. Ну, или посылайте свою заявку в специализированную школу в черном районе – там шансы выиграть в лотерею у белого ребенка будут выше. Вся эта система привела лишь к тому, что хорошие школы в городе можно по пальцам пересчитать, причем хватит и одной руки :-(. И если тебе не повезло поселиться в хорошем районе с хорошей школой, то либо твоему ребенку придется учиться в школе, где только 50-60% детей учатся на уровне стандартов или прямая дорога в пригород, где, в целом, школы получше.

В этом году осознание абсурдности этой системы появилось, наконец, аж на федеральном уровне, и решением Верховного суда прием в школу по расовому признаку в Чикаго был отменен. Теперь наши здешние начальники от образования думают, чем бы эту систему заменить. И пока не придумали ничего лучше, чем принимать теперь в школы на основе социально-экономических признаков, что, в общем-то, означает сменить шило на мыло, потому что, как ни крути, расовые признаки здесь тесно переплетаются с финансовым положением. В старших школах тоже есть система районных школ и школ, куда надо специально поступать – только тут уже просто компьютеризированной лотерей не отделаешься, нужно сдавать специальный экзамен. И вот что больше всего возмущает – условия сдачи экзамена отличаются для, как это здесь называется, привилегированных и непривилегированных слоев населения. Проще говоря, если ты белый и ешь по утрам хлеб с маслом, то надо сдавать экзамен в полную силу: набрать, например, не меньше 90%. А вот если ты какой-либо другой расы, или из малоимущей семьи, то планки экзаменов занижены, в некоторых школах на тесте достаточно уже только набрать 70%. Вот почему так? Ведь школы эти, в отличие от районных, позиционируются как специализированные, как места для отбора наиболее одаренных детей, поэтому и экзамен надо сдавать. Ну и какой потом прогресс может быть у этих одаренных детей, если все равно в одном классе половина детей будет из тех, кто смог набрать на экзамене только 70%? В общем, сложно все это и пока не очень понятно, как лучше действовать дальше. В пригород переезжать ужасно не хочется. Но вопрос жизни в пригороде и городе заслуживает отдельного рассказа, может, как-нибудь соберусь про это написать.

Пока мы вот присмотрели Антону одну школу, которая недалеко от дома, не очень большая, новая с красивым светлым зданием, а самое главное – дети, обучающиеся в ней, показывают очень хорошие результаты учебы. Дело за малым – на следующий год сдать хорошо экзамен и поступить, что, в общем-то, на поверку ой как непросто – в прошлом году в школу пробовали поступать 9 тысяч (!!!) человек, из которых только 200 человек смогли поступить.

Воскресное кендо

Я уже как-то рассказывала, что Антон занимается кендо. В прошлое воскресенье его класс в полном составе принимал участие в соревнованиях нашего округа Минато-ку. Для нас все эти соревнования проходят пока под олимпийским девизом: «Главное – не победа, главное – участие». По-другому, к сожалению, еще невозможно. Антон по возрасту попадает в старшую группу, в которой дети занимаются кендо уже по нескольку лет, и соответственно, их уровень гораздо выше уровня Антона. Я шутила, что Антону должны дать какой-нибудь специальный приз за участие, так как он был единственным иностранцем среди огромного количества японских детей. Но это все мелочи, главное – есть возможность помахать мечом и посмотреть, как это делают другие.

А посмотреть здесь есть на что. Все дети становятся такими неописуемыми красавцами в полном кендошном облачении. Вот, например, Антон (то, что это он вы можете понять, прочитав надпись на его поясе.)

Девочки выделяются среди остальных детей своей белоснежной формой.

Соревнования предваряет разминка. И когда столько детей собирается вместе и начинает одновременно махать мечами, скакать и кричать – можете себе представить, на что это похоже. Да, что там представлять, лучше посмотрите (снимали, правда, фотоаппаратом, а ему иногда приходится подстраиваться, из-за чего изображение иногда получается нечетким).

После разминки была долгая (и нудная) официальная часть. Все судьи соревнований (а их было человек десять, не меньше) посчитали своим долгом высказаться на тему, мол, «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».

Ну, и наконец, началось…

Я засняла кусочек схватки, в которой участвовал Антон. Каждая схватка длится максимум три минуты. Чтобы победить, нужно нанести сопернику три удара (в кендо засчитываются удары по голове, по корпусу и по перчатке). Судьи, которые стоят по бокам, поднимают флажок, если считают, что был сделан чистый удар. Антон был с белой лентой на спине, в начале записи он стоит к нам лицом. А его соперник – с красной лентой. Антон схватку проиграл – практически в самом конце пропустил решающий удар, и счет стал 3:2.

Шири-тори

Прочитала тут на днях высказывания недавно назначенного министра юстиции Японии Окахары Йясуоки. Оказывается, по его мнению, он против пожизненного заключения, так как это слишком жестокая мера наказания для преступников, и она не соответствует японской культуре. Министр сказал, что в качестве расплаты за совершенные преступления большинство людей предпочтут с достоинством умереть. Вот как интересненько…

Но это так, лирическое отступление. А на самом деле я хотела рассказать о японской любимой народной игре шири-тори. Игра эта основана на том же принципе, как и наша игра в города, только японцы играют таким образом в слова самых разнообразных категорий – один играющий называет слово, второй игрок называет следующее слово, которое должно начинаться с той буквы, на которую оканчивается слово, названное первым игроком. Правда, японские азбуки основаны не на буквах, а на слогах. Поэтому в игре следующее слово должно начинаться на тот же слог (а не на букву), на который оканчивается предыдущее.

Думаете, откуда мы все это знаем? Есть в нашей семье любознательные товарищи, которые любят в метро пытаться прочитать рекламные вывески – тренируют свой японский они таким образом. (Вы, конечно, уже догадались, что это не я).

Так вот, как-то раз этот любознательный товарищ (назовем его Денис) смог прочесть, что целый месяц август наше метро Тоей проводит штамп-ралли шири-тори – надо было ездить по станциям и собрать определенное количество штампов, чтобы выиграть приз. А так как этот товарищ давно неровно дышит по поводу японских штампов, то он сразу же рассказал об этом Антону, и в ближайшую же субботу они побежали собирать штампы.

Вернее, побежали не сразу, а только после того, как проделали огромную подготовительную работу. Ралли это не зря называлось шири-тори. По правилам штампы надо было собирать в определенной последовательности – название каждой следующей станции должно было начинаться с того же слога, на который оканчивалось название предыдущей. И это было непросто. Вот, например, если начинать маршрут с одной из ближайших к нашему дому станций Shirokane-Takanawa, то следующей станцией никак не может быть Asakusa, хотя она и начинается с той же буквы, на которую оканчивается Takanawa. Надо искать станцию, которая начинается на Wa (а такую фиг найдешь).

Другая сложность заключалась в том, что в игре участвовали только станции компании Тоей, а в токийском метро ветки принадлежат разным компаниям. Поэтому только-только найдешь подходящую пару станций, как происходит облом – одна из них не принадлежит Тоей, а значит, и не участвует в игре.

Но самые большие трудности возникли в следующем. Сначала Денис с Антоном взяли схему метро на английском языке. Но не тут-то было. В японском языке есть такая свинская вещь как непроизносимые буквы (как и в русском, впрочем) – то есть на письме эти буквы пишутся, но в речи не произносятся, и следовательно, в английской транскрипции многие названия станций оканчиваются совсем не на ту букву, на которую они оканчиваются при написании по-японски. Вот, например, станция Uchisaiwaicho оканчивается совсем не на «cho», как вы могли подумать, а на «u», которую японцы добавляют при написании, чтобы подчеркнуть, что последнее «o» – долгое. Пришлось Денису с Антоном брать схему метро на японском языке и срочно вспоминать хирагану.

Такие вот проблемы. Еще хорошо бы, конечно, чтобы от одной до другой станции не слишком далеко было ехать, но при трудоемком процессе составления цепочки на этот критерий уже просто пришлось махнуть рукой – набрать бы хоть какие-нибудь станции.

Единственно, в чем работники Тоей, придумавшие эту затею, пошли на уступку (понимая, что в этой игре будут участвовать преимущественно дети и неграмотные иностранцы (по крайней мере, двое из них)) – они разрешили использовать звонкие и глухие слоги, как будто это один и тот же слог. Например, Sengakuji оканчиватся на ji, а следующая станция может начинаться на shi – как Shinjuku, потому что shi-ji – это в японском языке пара по глухости-звонкости. Вот здесь-то Денис с Антоном и оторвались – использовали shi по-полной программе, благо в Токио много мостов, которые по-японски будут bashi, и соответственно много названий станций, в которой так или иначе присутствует слово мост, а значит и необходимое shi.

Как бы то ни было, в результате напряженнейшего мозгового штурма была составлена следующая цепочка: Sengakuji-Shimbashi-ShinItabashi-Shinjuku-Kudanshita-Takaracho-Uchisaiwaicho-UenoOkachimachi.

Дальше уже было дело техники – сначала покупаешь проездной на Тоей метро на один день, иначе можно разориться, разъезжая по станциям, и никакой приз в конце эти затраты не окупит. Для зарегистрированного участника шири-тори (у нас таким стал Антон) стоимость проездного входила в стоимость регистрации. А потом ездишь в метро и собираешь штампы на нужных станциях в специальный буклет.

Когда все 8 штампов собраны, время идти к начальнику станции, который поставит свою печать в тот же буклет – на этот раз о том, что все печати собраны и шири-тори штамп ралли успешно завершено.

После этого он с гордостью пожмет твою натруженную руку (а вы думали легко печати штамповать?) и надает тебе кучу всякой фигни – холщовую сумку, карандаши, наклейки, висюльку на сотовый телефон и что-то там еще – всего и не упомнишь. И ты усталый, но довольный едешь домой.

Демографическое

На днях я посетила кулинарный класс перуанской кухни, который был специально организован для родителей из школы Антона. Одна смелая мамаша, родом из Перу, собрала 12 других мамаш на своей кухне и делилась секретами своего мастерства. Было интересно и вкусно – мы ведь не только готовили, но еще и пробовали потом то, что получилось. Курица по-перуански была очень похожа на сациви, только блюдо было ярко-желтого цвета из-за добавленных специй. Вообще, желтый цвет как-то преобладал на столе – картофельный рулет мы готовили из специального сорта картофеля, который называется картофель инков, и он сам по себе очень желтый, даже и без специй.
А еще мне очень понравился напиток из красной перуанской кукурузы – он, правда, был не желтого, а такого насащенного бордового цвета. На вкус было очень похоже на ягодный морс, то ли малиновый, то ли клубничный. Если не знать, ни за что не догадаешься, что основной ингридиент этого напитка – кукуруза.

Но кроме рецептов, вот еще какие интересные демографические наблюдения я сделала.

Оказалось, что среди 12 мамаш, я была единственная, у которой только один ребенок. При этом те, у которых по двое детей, тоже были в меньшинстве – преобладали в нашей компании мамаши с тремя и четырьмя детьми. И это не потому, что у нас такая компания подобралась. За всю свою жизнь я не встречала столько многодетных семей, сколько в школе Антона. У меня пальцев на обоих руках не хватает, чтобы перечислить семьи с четырьмя детьми, которых я знаю (а знаю я далеко не всех из школы Антона). Эти семьи совершенно из разных стран – и европейские, и американские, и вот даже южно-американские есть. Так что география тут ни при чем. Единственно, что эти семьи объединяет – почти все они ведут кочевой образ жизни – или как экспаты, или как работники посольств – переезжают из страны в страну каждые несколько лет. И это-то удивительно – мы с одним ребенком долго решались на переезд, а с четырьмя детьми я, вообще, не знаю, как люди это делают. Но, с другой стороны, в таких семьях в то время как папаши активно и помногу работают, мамаши сидят дома. Вот и воспитывают многочисленных детей.

Возвращаясь к нашей выборке из 12 мамаш, увлеченных кулинарией – я (в своем далеко не юном возрасте) и еще одна мамаша-моя ровесница были самыми младшими в нашей компании. Возраст всех остальных женщин был между 42 и 45 годами. При этом мой одиннадцатилетний ребенок оказался самым старшим среди детей. То есть все остальные мамаши родили своих первых детей, когда им было сильно за тридцать. Я тут, конечно, не открываю Америку. Тот факт, что на западе замужество-деторождение позже происходит, давно известен. Просто интересно было еще раз убедиться на личном, так сказать, примере.

В Японии, кстати, забавно описывают эту тенденцию увеличения возраста вступления в брак. Раньше считалось, что девушки должны были выйти замуж примерно до 24 лет. Тех же, кто «засиделся в девках» сравнивали с «рождественским рисовым пирогом», который уже никому не нужен после 24 декабря. Теперь же «брачный» возраст увеличился до 31 года, следовательно, девушки, не вышедшие замуж до этого времени, называются «новогодними макаронами» (да простят мне японцы такой вольный перевод). Макароны из гречневой муки – «тошикоши соба» – подаются к новогоднему столу, а после 31 декабря уже никому не нужны.

И еще интересный случай, хотя и не про демографию. Денис тут у нас активно учит иероглифы, и соответственно, старается применять свои знания на практике, читая и пытаясь понять всевозможные вывески, объявления, и рекламу в метро. Вот он каждый день ездил в поезде, и ему часто попадалось на глаза рекламное объявление, в котором он много слов понимал. А слова были примерно такие: «один», «грустно», «надо поговорить», «поможем». При этом все объявление было в розовых тонах и с цветочками. Вот Денис и решил, что это реклама какого-то брачного агенства, которое помогает избавиться от одиночества.

Когда же он, наконец, попросил своего японского коллегу перевести это объявление, выяснилось, что это реклама кредитной организации, помогающей избавиться от долгов – знаете, которые могут консолидировать ваши долги, выбить другой процент и т.п.

Короче, учить еще Денису иероглифы и учить…